|
МОСКВА, 25 янв - РИА Новости. Лидер правящей партии Польши "Право и справедливость" (PiS) Ярослав Качиньский заявил, что Россия, как и Германия, обязана заплатить Польше компенсацию за ущерб во Второй мировой войне.
"Германию и Россию нельзя сравнить. В Берлине сидит демократически избранное правительство, там действуют закон и мораль. О России предположить такого нельзя. Вы правы: Россия тоже должна платить. Но я не верю, что наше поколение доживет еще до того, что Москва примет свою ответственность", - заявил Качиньский в интервью таблоиду BILD.
Он добавил, что требования Польши в этом вопросе "не имеют срока давности".
N.B. Россия, как преемница СССР, положившая жизни 600 тысяч солдат при освобождении Польши, должна заплатить Польше, на территории которой были расположены концлагеря фашистов и уничтожались миллионы людей. При этом армия Польши НИХРЕНА не сделал для освобождения своей страны.
А Польша не хочет заплатить России за 600 тысяч её солдат?!?
Польша должна платить за смутное время, за интервенцию 17 века и оккупацию Москвы. Российские требования по данному вопросу не имеют срока давности.
Польша должна заплатить за десятки тысяч пленных красноармейцев ( по некоторым оценкам до 110 тыс. доходит), которых они убили в 20-х годах 20 века. И эти требования не имеют срока давности.
Польша должна заплатить за оккупацию западных Белоруссии и Украины. Причем заплатить России, как правопреемнице СССР. Эти требования не имеют срока давности.
Польша должна заплатить за оккупацию Чехословакии.
И если в Польше демократическое правительство, то они все это выплатят. Правда?
"Приди и возьми" (с)
Лжецы, подонки, моральные уроды и просто пи*арасы. Им воздасться
И да- этого Качиньского явно заждался братец. Тоже не особо моральной чистоты человек. И этот братец тоже хочет, чтобы его также постоянно откапывали
Цена освобождения Польши в людях и цифрах И после этого какая-то мразота там что-то вякает. Мрази конченные «Бандиты Армии Крайовой»: почему Польша не признала свой антисемитизм
Публикация российским Министерством обороны архивных документов к 75-летию освобождения Варшавы вызвала острую ответную реакцию в Польше. Об этом событии сообщили практически все польские медиа, акцентировав внимание на том, что «Россия обвиняет Армию Крайову (АК) в убийствах евреев». При этом многие издания снабдили свои материалы соответствующими заголовками. Обозреватель «Ридуса» разбирался в деталях.
Истерия в польских СМИ
«Россия не перестает плевать в Польшу! Раскрывает документы, в которых обвиняет АК в убийствах украинцев и евреев в 1945 году» — озаглавило свою статью проправительственное издание wPolityce.pl. «Россия плюет дальше! Рассекречивают „документы“, в которых представляет АК как убийц украинцев и евреев» — гласит заголовок портала Telewizja Republika. «Очередная клевета Кремля. Россия рассекретила документы об „освобождении“ Варшавы» — озаглавлена статья в Polskie Radio.
— Антипольская кампания ведется непрерывно. Россия обвинила АК в убийстве оставшихся в Варшаве евреев и украинцев, — пишет интернет-издание rmf24.pl в материале с названием «Очередная пропагандистская атака России. АК убивала оставшихся в Варшаве евреев».
— Это уже не игра слов, это очередные словесные поношения нашей страны, которая якобы является виновной в злодеяниях во Второй мировой войне. Поляки и россияне учили совершенно разную историю, иначе нельзя этого объяснить. На сайте Министерства обороны России размещено множество документов, свидетельствующих о нашей вине, польских злодеяниях или предполагаемых фальсификациях истории, — отмечает популярное издание Super Express в статье «Россия атакует Польшу в важную для Варшавы годовщину».
Из заголовков и содержания статей можно заключить, что польские медиа в первую очередь возмущены обвинениями в убийствах евреев в адрес Армии Крайовой. Стоит, однако, отметить, что архивные документы, опубликованные российским Министерством обороны, отнюдь не открывают здесь Америку, а всего лишь дополняют уже известную информацию о преступлениях АК в отношении евреев.
Скан советского документа, который вызвал возмущение в Польше, и книга Войцеха Лады «Бандиты из АК»
В Польше знакомы с реальной историей
В 2018 году в Польше вышла книга журналиста Войцеха Лады «Бандиты из Армии Крайовой», в которой сообщается о неоднократных случаях убийств евреев подразделениями этой организации.
По словам автора, свои преступления члены АК обычно объясняли тем, что «евреи симпатизировали Советам и помогали коммунистам, а поляков ненавидели». При этом часто шла речь о ликвидации «коммунистических еврейских банд».
Вот некоторые истории из книги, описанные на страницах польских интернет-изданий.
Бесславными поступками на страницах истории отметились члены подразделения «Белые цвета» полка пехоты легионов Армии Крайовой. По приказу командира отряда лейтенанта Казимежа Ольховика по прозвищу Завиша, 17 августа 1944 года восемь ополченцев убили 50 евреев (включая женщин и детей), которые сбежали из лагеря труда в городе Скаржиско-Каменна. Вещи убитых были отданы Завише, а трупы оставлены непогребенными. Эта группа евреев скрывалась в лесу недалеко от села Секерно (Свентокшиское воеводство), искала помощь и хотела присоединиться к партизанам АК. Также в этом же подразделении «Белые цвета» под видом медицинского обследования было осуществлено выявление евреев среди солдат. Были осмотрены пенисы, и в итоге один ополченец с обрезанной крайней плотью был расстрелян.
Годом ранее партизаны из специального отдела Сектора II АК подокруга Цмелюв застрелили семерых евреев, которых скрывала полька Мария Шуба. До убийства дошло в ее присутствии. Перед убийством поляки требовали от евреев денег.
— <...> Евреи давали, а тот высокий, который стоял около меня, спросил, сколько дали, второй ответил ему на это, что мало, на что евреи ответили, что больше у них уже нет, лишь тогда я услышала выстрелы, — рассказала Шуба.
Из-за денег также был убит Ицка Гринбаум, который скрывался в Хенцинах у гробовщика с 10-летней двоюродной сестрой и тетей. Все знали, что семья располагает ценностями, которые меняют на еду. Перед расстрелом на рынке его жестоко избили и связали веревкой. В этом преступлении участвовал в том числе капитан Эдвард Скробот, который принадлежал к отряду знаменитого Мариана Солтысяка по прозвищу Барабаш. В тот же день капитан также участвовал в убийстве скрывающихся в бункере евреев.
Сам Барабаш признался, что по приказу контрразведки его люди убили семью евреев, которая скрывалась у поляка в Загуже. Среди убитых были три женщины и ребенок.
— Иногда в акциях возмездия были ликвидированы целые семьи с детьми, — объяснил командир, отметив, что «военные не обсуждают приказы».
В селе Гозьдзелин группа пьяных солдат АК в одном из домов поймала скрывавшихся евреев. Они вошли, обыскали евреев и расстреляли их. Как выяснилось позже, один из солдат обучал там своего коллегу стрелять из маузера, используя евреев в качестве мишеней.
Сообщается в книге и об убийствах евреев во время Варшавского восстания. Группа из 14 евреев, включая женщин и детей, пряталась в подвале на улице Твардой, 30, в Варшаве. На этой территории действовала группа из четырех или шести солдат АК, которые фактически создали свою банду, промышлявшую грабежами и вымогательством. Когда они попали на группу евреев в подвале, то расстреляли их и ограбили. Позже часть преступников была предана суду прокуратуры при АК.
Не отличалась Армия Крайова гуманизмом и в отношении своих же соотечественников. В одном из сел была полностью ликвидирована польская семья из шести человек (в том числе и двухлетний ребенок), которую подозревали в доносительстве в гестапо. В городах при ликвидации агентов и предателей часто гибли невиновные. Например, в квартиру бросали гранату, чтобы убить подозреваемого в предательстве, а при этом гибли все находящиеся там люди.
Войцех Лада вспоминает о деятельности в Варшаве Чеслава Мекиньского по прозвищу Гриф Поморски, который помимо работы на контрразведку АК «ради развлечения и наживы терроризировал» часть Южного Средместья города. Жители жаловались, в частности, на оргии и драки, организованные членами его банды. На них привозили заключенных под стражу фольксдойчек. Этих женщин заставляли танцевать голыми.
Скан «Россия плюет дальше! Рассекречивают „документы“, в которых представляет АК как убийц украинцев и евреев» — заголовок портала Telewizja Republika
Кроме того, в АК испытывали просто параноидальный страх перед коммунистами и везде видели угрозу большевизма. В своих рядах там постоянно выискивали коммунистов, масонов, евреев, «жидокоммуну».
В 1944 году по подозрению в связи с коммунистами были убиты члены Бюро информации и пропаганды главной команды АК Людвик Видершал и Ежи Маковецкий. Видершал был объявлен двойным агентом гестапо и Армии Людовой и застрелен как «еврей, масон и коммунист» на глазах у своей беременной жены. Маковецкого вместе с женой вывезли на окраину города, где супруги были расстреляны. Позже вне всяких сомнений было установлено, что ни к коммунизму, ни к России убитые не имели никакого отношения.
Как видно из описанных Войцехом Ладой событий, многие члены Армии Крайовой, возведенной сейчас в Польше в ранг национальных героев, фактически мало чем отличались от обычных бандитов, поэтому неслучайно в советских архивных документах, опубликованных российским Министерством обороны, АК называется «террористической организацией» и говорится о «террористической деятельности подразделений Армии Крайовой в тылу Красной Армии на территории Польши, Белоруссии и Литвы в 1944—1945 годах».
На фоне этих историй не выглядят чем-то из ряда вон выходящим и приведенные в советских документах факты убийства Армией Крайовой оставшихся в Варшаве евреев. Антисемитизм, по сути, был возведен в ранг государственной политики в предвоенной Польше, а позже процветал и в Армии Крайовой.
Однако польские власти вместо того, чтобы признать очевидные вещи, обвиняют Россию в «клевете и фальсификациях» и пытаются обелить своих национальных «героев», от многих из которых вовсю разит антисемитским душком.
Для упоротых и забывших:
26 января: подписан «пакт Пилсудского-Гитлера»
26 января 1934 года была подписана «Декларация о неприменении силы между Германией и Польшей», которая вошла в историю как «пакт Гитлера-Пилсудского» и позволила нацистам подготовиться ко Второй мировой.
В ходе Первой мировой войны с целью ослабления Российской империи Центральные державы всячески содействовали сепаратизму в русских западных губерниях. В германском и австро-венгерском генштабах вынашивались планы отторжения у России Привислинского края, Прибалтики, Литвы, Белоруссии, Малороссии и Новороссии. В 1916 году тогдашний германский канцлер Теобальд фон Бетман-Гольвег выдвинул идею создания т.н. "Польши" на территории русских привислинских губерний.
Сергей Лозунько в своей книге «Уродливое детище Версаля», из-за которого произошла Вторая мировая война» подчёркивает, что именно фон Бетман-Гольвег стал и своеобразным «крестным отцом» Юзефа Пилсудского как государственного деятеля. Учитывая популярность Пилсудского среди польских националистов, рейхсканцлер Германии позволил тому сформировать «польское правительство». В благодарность Пилсудский от имени «независимой Польши» поддержал Центральные державы, а созданные им «польские легионы» сражались на стороне Германии и Австро-Венгрии против российских войск. Одними из первых "независимость" Польши (т.е. её оккупацию немцами и правительство ставленника немцев Пилсудского) признают большевики.
Правильность подобного решения Берлина позже ставилась под сомнение политическими элитами в Германии и Австрии. «Был сделан вывод, что теперь становится невозможным заключение сепаратного мира с большевиками и что, с другой стороны, поляки никогда не смирятся со своей зависимостью от Центральных держав, что и случилось», — написал в своих мемуарах известный немецкий дипломат Герберт фон Дирксен. Но ещё до большевистского переворота в России, 22 июля 1917 года, Юзеф Пилсудский был арестован немцами и заключён в тюрьму крепости Магдебург. Это была «мера, которая, как с юмором заметил позднее Пилсудский, дала ему возможность стать главой нового польского государства, поскольку тем самым было смыто пятно на его репутации, — сотрудничество с Центральными державами», — вспоминал немецкий дипломат.
«Вопрос, почему эксперимент фон Бетмана с польским государством… провалился, слишком сложен, чтобы рассматривать его… Вероятно, он был бы неудачным, даже если бы им занимались и более опытные государственные деятели и ловкачи с обеих сторон», — пророчески написал фон Дирксен. Но «эксперимент с польским государством» попытался повторить премьер Франции Жорж Клемансо, председательствующий на Парижской мирной конференции, в ходе которой появился Версальский договор. Одним из «детищ Версаля» и стала Польша, которой отошли значительные германские территории с миллионами немцев. В частности, Данциг (ныне Гданьск) и «польский коридор» к этому городу (от основной территории Польши к Балтийскому морю) шириной почти сто километров, отрезавший от Германии Восточную Пруссию.
Клемансо благоволил Польше, желая создать из нее «барьер между Германией и Россией». Однако далеко не все союзники Франции по Антанте поддерживали идеи Клемансо. В частности, британский премьер Ллойд Джордж ещё 25 марта 1919-го направил участникам Парижской мирной конференции меморандум «Некоторые соображения к сведению участников конференции, перед тем как будут выработаны окончательные условия» (вошедший в историю как «документ из Фонтенбло»). В нём, в частности, было сказано: «Предложение комиссии по польским делам о передаче 2 миллионов 100 тысяч немцев под власть народа иной религии, народа, который на протяжении всей своей истории не смог доказать, что он способен к стабильному самоуправлению, на мой взгляд, должно рано или поздно привести к новой войне на востоке Европы».
Но возрождённая Польша на этом свои территориальные претензии не умерила. В ходе польско-советской войны летом-осенью 1920 года под властью Варшавы оказались территории Волыни, Галичины и Западной Белоруссии. В октябре 1920-го Польша военной силой захватила Вильно (ныне Вильнюс) и Виленскую область у Литвы, нарушив Сувалкский договор. Союзники и на это закрыли глаза, и 15 марта 1923 года конференция послов Англии, Франции, Италии и Японии признала право Польши на захваченные у Литвы территории. Только СССР заявил тогда о праве Литвы на Вильнюс.
Воспользовавшись правительственным кризисом в Германии, поляки 3 мая 1921 года военным путем начали захват Верхней Силезии, хотя в ходе плебисцита 95% её жителей высказались за пребывание в составе Германии. Союзники предупредили Берлин, что вмешательство рейхсвера будет означать войну. В итоге к октябрю 1921-го к Польше отошла значительная часть Верхней Силезии с 80% всей промышленности и основной частью угольных запасов. Более того, Варшава требовала от Берлина импортировать уголь из Верхней Силезии, а когда Германия от этого отказалась — Польша в 1925 году начала с ней «таможенную войну», установив заградительные пошлины на часть немецкий товаров, а импорт большинства из них вовсе запретив.
В мае 1926-го при поддержке верных воинских частей Юзеф Пилсудский осуществил переворот под лозунгом «моральной санации» (от лат. sanatio — оздоровление, польск. sanacja) общественно-политической жизни в Польше. Санация, изначально возникнув под антикоррупционными лозунгами, стала инструментом установления авторитарной власти Пилсудского. Впоследствии за его режимом так и закрепится это название — санационный. Президент Польши Войцеховский и премьер Витос сложили свои полномочия, а Сейм абсолютным большинством голосов избрал президентом Пилсудского, который ритуально отказался от этого поста. Президентом Польши формально стал Игнаци Мосцицкий, не являвшийся самостоятельной фигурой и во всем подчинявшийся Пилсудскому.
Сам же Юзеф Пилсудский сначала стал премьер-министром, а позже возглавил образованное им управление генерального инспектора вооруженных сил Польши — не подчиненное ни правительству, ни парламенту. До самой своей смерти в 1935-м он оставался реальным руководителем Польши, точнее сказать — диктатором. Его продолжали называть «начальником государства», хотя эту должность, созданную специально для него, Пилсудский занимал лишь с 1918 по 1922 год.
Хотя риторика руководства и внешняя политика Польши продолжала оставаться антикоммунистической и антисоветской, кризис 1929-1932 годов вынудил Варшаву искать общий язык со стремительно развивавшимися экономически и набиравшим военную силу Советским Союзом. Тем более, что от «крестового похода» против большевизма к тому времени отказались и в других европейских странах, демонстрировавших в начале 30-х стремление к нормализации хозяйственных и политических отношений с СССР.
В июне 1931 года был заключен польско-советский Договор о дружбе и торговом сотрудничестве. 26 января 1932-го был парафирован, а 25 июля того же года подписан трехлетний советско-польский Договор о ненападении. Согласно нему, стороны обязались воздерживаться от всяких агрессивных действий друг против друга, а в случае нападения третьего государства на одну из договаривающихся сторон другая сторона обязывалась не оказывать ни прямой, ни косвенной помощи агрессору. Шансы на нормализацию польско-советских отношений возросли в начале 1933 года с приходом к власти в Германии Адольфа Гитлера, который провозгласил своей главной целью ликвидацию «версальской системы». К Польше ревизия Версаля имела самое непосредственное отношение: ведь даже правительства веймарской Германии никогда не признавали польских аннексий германских территорий, а что уж говорить о нацистах.
В апреле 1933 года специальный посланник Пилсудского в Москве Богуслав Медзиньский заявил советским дипломатам: «Польша ни в какой ситуации и никаким способом не будет союзником Германии против Советской России. Я полностью уполномочен сделать это заявление, с личной печатью, о которой я уже говорил вам сегодня». Сам же Юзеф Пилсудкий писал тогда об отношениях Польши и СССР следующее: «После более чем десяти лет более или менее враждебных отношений между нашими странами — мы должны дать нашему общественному мнению время, чтобы привыкнуть к возвращению на путь добрососедских отношений, не исключая их постепенного укрепления в будущем».
Разыгрывание «советской карты» доходило до распространения польской дипломатией разного рода недостоверных данных вплоть до якобы имеющегося польско-советского соглашения военного характера. В прессу зарубежных стран вбрасывались «утки» о заключении между Польшей и СССР далеко идущих соглашений и «об установлении единого фронта Польши и СССР против Гитлера». С другой стороны, польская дипломатия пыталась убедить Францию в необходимости начать «превентивную войну» против Германии, по результатам которой Польше должны были отойти Восточная Пруссия и практически вся Силезия. В апреле 1933 года польский посол в Париже официально представил французскому правительству меморандум с предложением обсудить возможность такой войны, но получил ожидаемый отказ.
Поляки даже продемонстрировали серьезность своих намерений, побряцав оружием в Данциге. В марте 1933-го на полуостров Вестерплятте, расположенный при входе в Данцигский порт, был высажен польский десант из 200 военных «для усиления находившегося там польского гарнизона». Не исключено, что таким образом поляки не просто демонстрировали свою власть над этим населённым в основном немцами городом, но и хотели спровоцировать Германию на силовые действия в ответ. Это, в свою очередь, дало бы Варшаве формальный повод начать войну с Германией, а поставленная в такой способ перед фактом Франция, союзник Польши, вынуждена была бы в эту войну втянуться. Но Берлин поставил вопрос о польском десанте на Вестерплятте в Совете Лиги Наций, и под нажимом Англии и Франции Польша вынуждена была эвакуировать своих военных.
В мае 1933-го польский посол в Берлине Высоцкий обсуждал с Гитлером проблему Данцига. Хотя Гитлер и заявил, что не признает никаких особых прав Польши на Данциг, и что сами поляки не должны были соглашаться на устройство польского коридора на немецкой земле, тем не менее, в совместном германо-польском коммюнике рейхсканцлер подтверждал «намерение германского правительства действовать в строгих рамках существующих договоров». При этом поляки были не против, чтобы Гитлер обратил свой взгляд в сторону Австрии.
Так, во время обмена мнениями о политическом положении в Европе между советским наркомом Литвиновым и посланником Польши в СССР Лукасевичем 23 марта 1933-го последний прямо заявил: «Польша… не возражает против аншлюса, который на время отвлечет мысли Германии от Востока». Хотя Лукасевич при этом и отметил, что в Варшаве, конечно, отдают себе отчет «что это значительно укрепит Германию». В этой беседе Лукасевич даже высказал надежду, что Гитлер возьмёт пример с Пилсудского: «Сам Гитлер как австриец тоже, вероятно, стремится возможно скорее инкорпорировать Австрию, чтобы таким образом стать рейхсдойче, как в свое время маршал Пилсудский специально интересовался инкорпорированием Виленщины в качестве своей родины».
Первые нотки настороженности относительно истинной линии Варшавы в отношении Берлина появились у советской дипломатии в июне 1933-го. НКИД СССР 19 июня 1933-го обращал внимание советского полпреда в Польше Антонова-Овсеенко на «бросающееся в глаза за последнее время смягчение отношений между Польшей и Германией и усиление тенденций в Польше договориться с Германией. Не говоря уже о таких фактах, как ратификация транспортного договора, заключенного еще в 1930 г., переговоры по экономическим вопросам и т. п.», поскольку экономическое сближение всегда является свидетельством политического.
К середине 1933-го стало понятно, что Польша не намерена укреплять и свои союзнические отношения с Францией — а этот вопрос особо волновал Москву, потому что в тот момент обозначились четкие тенденции к советско-французскому сближению. 3 июля 1933 года в Лондоне была подписана Конвенция об определении агрессии. Документ подписали СССР, Польша, Эстония, Латвия, Румыния, Турция, Персия и Афганистан. При этом Польша в ультимативной форме потребовала исключить из числа потенциальных сторон конвенции Югославию и Чехословакию, что вызвало раздражение и недоумение Франции. С позиций же сегодняшнего дня очевидно, почему поляки были против участия Чехословакии в Конвенции об определении агрессии — потому что сами планировали агрессию против этой страны.
14 октября 1933 года Гитлер объявил, что Германия покидает конференцию по разоружению и выходит из Лиги Наций. В кулуарах организации зазвучало: «C'est la guerre!» (франц. «Это война!») Этот шаг вызвал шок в европейских столицах, и сразу же после него глава французского МИД Поль-Бонкур сделал Москве предложение заключить пакт о взаимопомощи между СССР и Францией, а кроме того — вступить в Лигу Наций (что было принято советской стороной в качестве основы для переговоров). Перед Гитлером замаячила угроза оказаться в полной международной изоляции, но у фюрера оказался «польский туз в рукаве».
15 ноября 1933 года информационное агентство Wolffs Telegraphisches Büro опубликовало официальное коммюнике по итогам встречи рейхсканцлера Гитлера с польским послом в Германии Липским (тем самым, что через несколько лет пообещает установить фюреру «прекрасный памятник» в Варшаве за решение «еврейской проблемы»). В документе отмечалось, что обмен мнениями выявил «единодушное намерение обоих правительств разрешить вопросы, касающиеся обеих стран, путем непосредственных переговоров, и в целях укрепления мира в Европе отказаться от применения всякого насилия в отношении друг друга». По сути это был вербальный пакт о ненападении.
Это решение стало неожиданным, но лишь отчасти. Ведь ещё с начала 1933-го как в дипломатических кругах, так и в европейской прессе всплывали разного рода германские инициативы, суть которых сводилась к тому, чтобы достичь германо-польского соглашения на антисоветской основе. В феврале того года Геринг в беседе с послом Франции в Берлине Франсуа Понсэ изложил следующий план: Польша заключает военный союз с Германией против СССР, возвращает польский коридор и Данциг, но взамен получает часть Украины с выходом к Чёрному морю. Франции, как союзнику Польши, предлагалось одобрить такой план, а то и примкнуть к германо-польскому союзу. Париж подобные идеи отверг и известил о предложении Геринга Москву.
В мае 1933-го Альфред Розенберг, тогда начальник внешнеполитического управления НСДАП, изложил в Лондоне «большой план» Гитлера, заключающийся в урегулировании германо-польских территориальных споров и «удовлетворении» Польши за счет СССР и Литвы («обмен» Литвы на польский коридор и Данциг). Хотя все эти прожекты высказывались как бы неофициально, через эмиссаров (Геринга и Розенберга в советской прессе заклеймили как «шутов» и «клоунов в роли дипломатов»), на самом деле к ним относились со всей серьезностью. Ибо это была стандартная для Гитлера дипломатическая метода — вести переговоры неофициальными или полуофициальными путям.
При этом польские дипломаты продолжали уверять Москву, что никакие официальные документы между Варшавой и Берлином подписаны не будут. В беседах 20 и 23 ноября 1933 года советского полпреда в Польше с главой польского МИД Юзефом Беком его твердо заверили: «Не предвидятся и переговоры о пакте неагрессии. Ни в какой мере не затрагиваются интересы третьих государств». 14 декабря 1933-го посол Польши Лукасевич заверит в том же непосредственно советского наркома иностранных дел Литвинова. «На мой вопрос, предполагается ли превратить декларацию в письменный пакт, Лукасевич ответил отрицательно», — записал Литвинов.
Но уже 26 января 1934 года Польша и Германия (польский посланник в Берлине Юзеф Липский и министр иностранных дел Германии Константин фон Нейрат) подписали «Декларацию о мирном разрешении споров и неприменении силы между Польшей и Германией» сроком на 10 лет, известную в историографии как германо-польский пакт о ненападении, или «пакт Пилсудского-Гитлера». В документе бросалось в глаза отсутствие обычного для такого рода договоров условия об утере пактом силы или о праве одной из сторон отказаться от пакта, если другая сторона нападет на какое-нибудь третье государство, т. е. если участник соглашения выступит в роли агрессора.
Как отмечали по этому поводу советские дипломаты, «невозможно представить себе, чтобы опущение этой клаузулы не имело специального значения, особенно если учесть ту энергию, с которой Польша настаивала на внесении такого условия в польско-советский пакт ненападения». Посланник СССР в Польше на основании отсутствия указанной клаузулы в польско-германском договоре сделал в своей докладной в Москву от 4 февраля 1934-го вывод о том, что это «фактически обеспечивает Германии нейтралитет Польши в случае германской агрессии». В частности, что «Польша будет соблюдать нейтралитет не только в случае германского вторжения в Австрию, но также и при германской агрессии против Литвы и вообще на Восток. Разногласия, которые могли бы при этом возникнуть между Польшей и Германией, Польша обязана была бы на основании этого договора урегулировать путем переговоров с Германией».
Главные дискуссии, которые до сих пор ведутся вокруг польско-немецкого пакта от 26 января 1934 года, касаются существования секретных приложений к нему. В этом были уверены как западные, так и советские дипломаты, об этом свидетельствовало развитие событий в 1934-1939 годах, однако достоверных свидетельств наличия подобных дополнений нет. В агентурном донесении от источника, близкого к польским дипломатическим кругам, переданном советскому руководству в середине 1935-го, говорилось, что «к известному и официально опубликованному пакту о неагрессии в течение десяти лет между Польшей и Германией, заключенному 26-го января 1934 года, имеется секретное добавление, подписанное того же 26-го января 1934 г.»
В силу этого добавления взамен за «священное обязательство Германии ни в каком случае не выступать против Польши как самостоятельно, так и в коалиции с другими государствами», Польша будто бы взяла на себя обязательство по отношению к Германии, которое имеет следующую редакцию: «В случае непосредственного или опосредованного нападения на Германию — Польша соблюдает строгий нейтралитет даже в том случае, если бы Германия вследствие провокации была вынуждена по своей инициативе начать войну для защиты своей чести и безопасности».
По словам бригадного генерала Войска Польского Януша Гонсиоровского (в 1931-1935 годах — начальник Генерального штаба Польши), советский агент передавал, что когда условием подписания пакта Германия поставила принятие вышеизложенного секретного добавления, Пилсудский произнес следующую фразу: «Случается, что как для народа, так и для отдельной личности отсутствие смелости является самым большим несчастьем».
18 апреля 1935 года французская газета Bourbonnais republicain опубликовала текст секретного приложения к германо-польскому пакту, предоставленный в её распоряжение депутатом парламента Франции, бывшим министром Люсьеном Лямуре. 20 апреля 1935-го сразу два центральных советских издания — «Правда» и «Известия» — перепечатывают текст приложения из этой газеты. Фактически это был договор о военном и экономическом союзе, предусматривающий, в частности, свободное прохождение германских войск по территории Польши в случае, «если эти войска будут призваны отразить провокацию с востока или с северо-востока». Примечательно, что эти публикации не вызвали никаких протестов от посольств Германии и Польши, что говорит в пользу аутентичности текста секретного приложения.
Гитлер разорвал пакт о ненападении с Польшей в одностороннем порядке 28 апреля 1939 года под предлогом того, что Польша отказалась предоставить Германии возможность строительства экстерриториальной шоссейной дороги в Кёнигсберг (ныне - Калининград) через территорию «польского коридора». Однако Польша, ссылаясь на текст Декларации, продолжала считать её действующей до самого нападения Германии, осуществлённого 1 сентября 1939 года. Это, кстати, фирменный стиль польской дипломатии: хотя ещё 23 сентября 1938 года СССР официально заявил Польше, что в случае её вторжения в Чехословакию будет разорван советско-польский пакт о ненападении, министр иностранных дел Польши Юзеф Бек назвал этот шаг «пропагандистской акцией, не имеющей большого значения».
Варшава в одностороннем порядке продолжала считать пакт действующим, и именно на этом базируются обвинения СССР в «вероломном нападении» 17 сентября 1939-го, когда польское государство в очередной раз перестало существовать. При этом о «пакте Пилсудского-Гитлера» в Польше предпочитают вообще не упоминать.
_________
хотя ещё 23 сентября 1938 года СССР официально заявил Польше, что в случае её вторжения в Чехословакию будет разорван советско-польский пакт о ненападении, министр иностранных дел Польши Юзеф Бек назвал этот шаг «пропагандистской акцией, не имеющей большого значения».
23 сентября 1938 года СССР послал ноту Польше, где заявил, что любая попытка последней оккупировать часть Чехословакии аннулирует договор. Несмотря на это, Польша все же оккупировала и присоединила к себе Тешинскую область. Однако советское правительство решило не разрывать договор, и 31 октября официально подтвердило, что он продолжает действовать. Это же было сказано в совместном заявлении от 27 ноября 1938 года
N.B. Так они же не договор подписали, а текст! (цы) "Это же совсем другое дело!"/
Так кто кому репарации должен выплачивать, упоротые?
|
|
0 |
